Вооруженное восстание началась с конца 1929 года. Сначала с разговоров во время застолий, затем стали создаваться по­встанческие группы в Мале­те, Малом Куналее, Буе, Сухоручье, Верхнеудинске, Елани, Шебертуе, Заганске и других селах. Центром подготовки восстания являлась Бичура. Некоторые повстанцы предлагали оставить Советскую власть, но находились сторонники и ее ликвидации. В Малете организацией восстания руководил Григорий Осипо­вич Крюков. Остро стоял вопрос с оружием. Бралось на учет имеющиеся у охотников винтовки и ружья, а также шашки и наганы. Малетинцы намеревались захватить милицию и райисполком, забрать оружие, перебить всю головку партийцев и ком­сомольцев. Восстание намечалось на 1 марта. Все повстанцы должны были быть на лошадях.

Однако повстанцам не удалось выступить. Накануне восстания членов малетинской организации арестовали работники ОГПУ. То же произошло и в Бичуре.

Лишь небольшая группа бичуринцев в момент ликвидации сумела скрыться в районе Малого Куналея, где сразу же установила связь с руководителями мест­ной повстанческой организации. Совместно было решено не оттягивать время и выступить 2 марта.

В ночь на 3 марта на заимке Гутай, принадлежащей Д. А. Осколкову состоялось подготовительное собрание представителей повстанческих групп из сел Красный Яр, Поселье, Буй, Малый Куналей, Бичуры. Представитель Красного Яра Фе­дор Иванович Вокин предложил лозунг восстания «За свободную торговлю и частную собствен­ность», что было единодушно поддержано. Командиром повстанцев был избран Семен Прокопьевич Конечных, его помощниками – Петр Сидорович Фалилеев, Петр Иннокентьевич Смолин и Степан Андреевич Шубин. Командиром Красноярского отря­да избран Иван Андреевич Шубин, а Буйского – По­луянов.

Во время съезда возник спор между С.П. Конечных и М.Г. Тюрухановым по вопросу о выступлении. Тюруханов имел информацию о наличии в Бичуре опергруп­пы и имеющемся у нее пулемете, настаивал на том, что­бы наступление повести на Бичуру. Конечных, учиты­вая малочисленность собравшихся на съезде и плохое их вооружение, настаивал на захвате вначале Малого Куналея и соседних сел, где пополнить отряд людьми, вооружением, и только потом идти на Бичуру. Боль­шинством голосов было принято решение наступать на Малый Куналей.

Сразу же после съезда Конечных, распределив лю­дей, повел отряд на Малый Куналей, где восставшие намеревались пополнить отряд людьми и вооружением. В ночь накануне занятия Малого Куналея в селе находились начальник малетинской милиции Желтоухов и его предшественник, а ныне народный следователь Петровск-Забайкальского участка Мошин. Положение было тре­вожное, так как они знали, что из Бичуры должны были эпатировать арестованных и боялись, чтобы в пути их не освободили.

Уже затемно они вместе с активистами Безносиковым, Фалилеевым и Шутовым пришли в дом к предсе­дателю сельсовета, члену партии Семенникову, у которого в честь Масленицы было засто­лье и находились гости. Глубокой ночью в окно посту­чал местный житель Барсуков и вызвал Семенникова на улицу, где сообщил ему о занятии села восстав­шими и о том, что его избили и требовали оружия. Вер­нувшись в дом Семенников, сообщил присутствующим о случившемся. Гости сразу же разошлись по домам, а Желтоухов, Мошин, Шутов, Фалилеев и Безносиков, все, будучи вооруженными, пошли в клуб, где, закрывшись, стали ждать утра.

Между тем, через какое-то время в дверь клуба постучали. Все поднялись с мест. В это время по зда­нию раздались залповые выстрелы. Кое-как выбив чеку из двери клуба, находившиеся там стали выскакивать на улицу. Прямо на крыльце был убит П.А. Желтоу­хов, а во дворе Ф.И. Мошин. Остальным, воспользо­вавшись темнотой, удалось скрыться.

Утром третьего марта в эйфории начавшихся дей­ствий и первых успехов С.П. Конечных сказал своим единомышленникам: «Наконец-то я добился своего!»

Разгоряченные первой победой повстанцы собрались в избе-читальне. Согласно решению Гутайского съезда, тут формировался сельский штаб, обсуждались канди­датуры. Через какое-то время сюда явился Семен­ников и, обращаясь к присутствующим, заявил: «Я все­гда иду с народом и за народное дело...»

Захватив Малый Куналей, восставшие третьего мар­та расправились с учителем Волковым, красноармей­цем Конечных, членом партии коммунаром Син-Чином и красноармейцем Смолиным.

С занятием Буя штаб повстанческого движения, учитывая рекомендации Гутайского съезда, обратил свои взоры на Бичуру. Были направлены курьеры в саму Бичуру, Малету и некоторые другие села. Самим же пла­нировалось начать наступление на Бичуру 4 марта.

Однако восстание не распространилось дальше. Организаторы повстанческих групп в с. Малета, Бичура, Ново-Никольск, Алентуй были к этому времени арестованы. В Малете из местного актива и коммунаров были сформиро­ваны два отряда самообороны. Сюда же на двух грузовиках прибыли из Читы бойцы 70-го Отдельного Читинского дивизиона войск ОГПУ. Возле села Узкий Луг, куда подошла послан­ная из Буя в Заганск группа во главе с А. Конечных, наткнулась на бойцов ОГПУ. При первых же выстрелах не ожидавшие нападения малокуналейцы стали отступать и были рассеяны. Получив об этом известие, штаб принял решение дер­жать фронт в степи под Буем и ждать подмоги из Бичу­ры, в надежде, что бичуринцы, узнав о выступлении в Малом Куналее и окружающих его селах выступят самостоятельно.

Первым к Бую для подавления восстания подошла группа бойцов дивизиона войск ОГПУ из пяти красно­армейцев при поддержке отряда самообороны из 30-ти человек. Эта группа сразу же повела наступление на село, но была встречена сильным ружейным огнем. Необстрелянные бойцы отряда самообороны, ища спасе­ния на открытой местности, сразу же залегли в снег. Видя, что атака захлебывается, командир отделения дивизиона В.М. Моисеев, имея при себе автомат «Том­псон», открыл из него огонь длинными очередями, чем внес замешательство в ряды оборонявшихся. Вос­пользовавшись моментом, когда стрельба со стороны Буя несколько ослабла, поднялся во весь рост и со сло­вами: «Умрем, но не сдадимся! Наш славный дивизион в грязь лицом не ударит!» сразу же бросился в атаку, увлекая за собой бойцов отряда самообороны. Первым в село ворвался красноармеец А.П. Санников. Пресле­дуя дрогнувших повстанцев, задержал с подбежавши­ми наступающими пятерых человек с оружием, кото­рые указали им, где находится арестованный местный сельский актив. Принятыми мерами арестованные
сра­зу же были освобождены.

Несмотря на многократное численное превосход­ство повстанцев над регулярными частями ОГПУ и от­рядом самообороны, восстание было подавлено. Остатки восставших вынуждены были отступить. К двум часам дня Буй был освобожден от повстанцев. В тот же день, но уже ближе к вечеру, освобожден Малый Куналей. Участники восстания арестовывались и доставлялись в Малету для проведения следственных действий. Из шести сотен бывших повстанцев была арестована только одна четвертая часть, остальные после предварительного дознания были отпущены по домам.

31 июля 1930 года было объявлено постановление тройки ПП ОГПУ ДВК. В отношении 34-х человек при­менялась высшая мера социальной защиты – расстрел, однако 23-м из них тут же заменялась на 10 лет лише­ния свободы. Кроме того, 100 человек приговаривались к различным срокам заключения, 15 человек с семьями высылались на поселе­ние в Николаевск-на-Амуре. В отношении остальных уголовное преследование прекращалось полностью.

Однако были и такие, кто продолжал скрываться в тайге. Только в ночь с 5 на б октября 1930 года, когда установили их местона­хождение в пади Гремячиха в районе села Малый Ку­налей, на эту группу, состоящую из 11 человек, была организована облава. В результате возникшей пере­стрелки восемь человек было пленено, пять из которых оказались ранеными. Впоследствии были задержаны и остальные бывшие повстанцы. Но среди них не было руководителя восстания Семена Конеч­ных.

Малетинское крестьянское восстание было одним из первым крупных восстаний в Забайкалье периода кол­лективизации и наиболее кровавым. По этой причине при пересмотре вынесенного приго­вора участникам восстания в соответствии с указом ПВС СССР от 16 января 1989 года «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30-40-х и начала 50-х годов» только менее половины привлеченных по суду к ответственности человек в то время ока­зались реабилитированными.

Чикойская Слобода